Медицина без доверия: страх, стресс и надежда на перемены

Для многих россиян слово «больница» до сих пор звучит как синоним стресса. Вместо ассоциаций с заботой и выздоровлением мы чаще представляем себе очереди, грубый персонал, скрипучие койки и запах старых антисептиков. Почему же медицинская помощь, которая должна помогать, так часто становится источником страха? И самое главное — меняется ли что-то в наших государственных больницах, или мы продолжаем топтаться на месте?

Исторически российская система здравоохранения всегда находилась в напряжении между хорошими врачебными школами и сложными условиями работы. С одной стороны, у нас были выдающиеся медицинские умы, научные достижения, клиники федерального уровня. С другой — огромные проблемы на местах. В советское время медицина была бесплатной, но эта бесплатность оплачивалась очередями, дефицитом оборудования и жесткой системой. Людей учили терпеть, молча сидеть под дверью врача, слушать резкие замечания медсестер, принимать выписанное, не задавая вопросов. В 1990-е годы система сильно обветшала. Реформы последних лет что-то исправили, но глобальных изменений пока мало.

Одна из главных проблем государственных медучреждений — катастрофическая нехватка кадров. Многие врачи старшего поколения уходят на пенсию, а молодежь не спешит их заменять. Причина проста: зарплаты низкие, нагрузка чудовищная. Один врач может вести приём по 30–40 пациентов в день, не имея ни времени, ни сил на внимательное общение. Неудивительно, что при таких условиях речь идет не о пациентоориентированном подходе, а о выживании. Пациенты это чувствуют. Они приходят в поликлинику или стационар, видят усталые, раздражённые лица персонала, слышат отговорки вроде «у нас и так народу много» или «что вы хотите за такие деньги». Стресс растёт, доверие к системе падает.

Но проблема не только в людях. Во многих больницах изношено оборудование. Аппараты для УЗИ, рентгена, томографии работают на пределе ресурса или вовсе выходят из строя. Новое оборудование закупают редко. А если и закупают, оно нередко простаивает без дела. Причина — нехватка специалистов или комплектующих. Кроме того, иногда на ремонт оборудования не хватает бюджета. То же самое касается закупки расходников. В итоге врачи вынуждены обходиться старыми методами. Либо им приходится отправлять пациентов на платные обследования. В итоге те, кто не может себе этого позволить, оказываются заложниками устаревшей системы.

Особая боль — это медикаменты. В государственных больницах нередко выбирают самые дешёвые препараты из списка закупок. Да, они сертифицированы, но пациентам никто не объясняет, что есть более эффективные аналоги. Если человек не начнёт сам искать информацию или не обратится в частную клинику, он может даже не узнать, что можно лечиться быстрее и мягче, но дороже. Более того, врачи нередко боятся рекомендовать дорогие препараты или методы, потому что знают: у пациента просто нет на это денег. Получается замкнутый круг.

Разгильдяйство и формализм — ещё одна характерная черта многих госучреждений. Врачи и медсестры обязаны заполнять горы отчётности, писать истории болезни, составлять планы и отчёты. При этом на самого пациента времени почти не остаётся. Ошибки в карточках, потеря анализов, путаница с назначениями — всё это реальность, с которой сталкиваются россияне. Врачи жалуются на систему, пациенты — на врачей, и никто не чувствует себя в безопасности.

Тем не менее, нельзя сказать, что всё безнадёжно. В последние годы в некоторых регионах появляются примеры того, как можно делать иначе. Это и программы модернизации, и электронные регистратуры, и внедрение цифровых карт. Всё это хотя бы частично снижает бумажную нагрузку. В отдельных больницах начинают создавать «тёплые» пространства ожидания. Там проводят тренинги для персонала. Там же учат врачей работать с жалобами и просьбами пациентов. Однако пока это точечные изменения. Это ещё не система. В большинстве районных и городских больниц всё по-старому. Там минимальные услуги, быстрое прохождение потока, формальное отношение.

Чтобы ситуация изменилась, нужны комплексные решения. Это и повышение зарплат, и инвестиции в оборудование, и серьёзные образовательные программы для врачей, которые должны учиться не только медицине, но и коммуникации. Важно, чтобы пациенты знали свои права, а врачи — не боялись обсуждать варианты лечения открыто. Пока же страх перед больницей — это не только личная эмоция. Это следствие целого комплекса проблем, которые требуют внимания государства.

Остаётся надеяться, что при грамотных вложениях и честной работе на местах российская медицина может выйти на новый уровень. Пациентоориентированный подход — это не роскошь, а необходимость. Когда пациент чувствует, что его слушают, что его лечат не по остаточному принципу, а по современным стандартам, исчезает главный источник стресса. Тогда больница перестаёт быть местом страха и превращается в то, чем она должна быть — местом помощи. И чем быстрее мы к этому придём, тем лучше будет для всех.