Китай и Иран создают новую экономическую ось – сможет ли США их остановить?
Иран продолжает усиливать своё экономическое и геополитическое влияние, несмотря на жёсткие санкции США. Новый президент Масуд Пезешкиан, которого аналитики считали умеренным политиком, полностью поддержал жёсткую линию верховного лидера Али Хаменеи. Теперь Тегеран требует полной отмены санкций как условия для любых переговоров с Вашингтоном.
Китай, крупнейший покупатель иранской нефти, игнорирует американские санкции и использует ситуацию для демонстрации своей независимости. Это создаёт вызовы для администрации Трампа, ставящей на усиление давления на Иран.
Как Тегерану удаётся обходить санкции? Какова роль Китая? И есть ли у США реальные рычаги влияния? Разбираемся.
Как Иран обходит санкции?
С 2018 года, когда Дональд Трамп вышел из ядерной сделки и восстановил санкции, США пытались ограничить экспорт иранской нефти — главного источника доходов страны. Однако поставки продолжают расти.
Главный метод обхода санкций — «теневой флот». Десятки танкеров перевозят иранскую нефть с отключёнными транспондерами. Они меняют флаги, совершают перегрузки в открытом море и направляются в порты конечных покупателей. Основные точки перевалки находятся в Южно-Китайском море, у берегов Малайзии, Сингапура и в Персидском заливе. В итоге нефть попадает в Китай, который наращивает закупки, несмотря на угрозы санкций со стороны США.
В 2024 году Иран экспортировал около 1,65 млн баррелей нефти в сутки, 90% которых пошли в Китай. В 2025 году объём может вырасти ещё больше, что демонстрирует неэффективность санкционной политики США.
Китай как стратегический союзник Ирана
Пекин не только игнорирует американские санкции, но и открыто поддерживает Иран в его противостоянии с Западом. Для Китая нефть из Ирана выгодна по двум причинам:
- Экономическая выгода — Тегеран продаёт нефть с дисконтом, что снижает затраты Китая на энергоресурсы.
- Политический сигнал США — закупая иранскую нефть, Пекин демонстрирует, что не намерен подчиняться диктату Вашингтона.
Кроме того, Китай и Иран расширяют экономическое сотрудничество. В 2021 году они подписали 25-летнее стратегическое соглашение, включающее китайские инвестиции в иранскую инфраструктуру, энергетику и оборону.
Санкции против Ирана: работают ли они?
Вашингтон продолжает санкционное давление, надеясь сократить экспорт нефти Ирана до 1 млн баррелей в сутки. Однако данные показывают обратное: санкции не разрушили иранскую экономику, а лишь заставили её адаптироваться.
Иран отказался от долларовых расчётов, перейдя на торговлю в юанях, рублях и рупиях. Сотрудничество с Китаем и Россией позволяет ему получать передовые технологии и вооружения, несмотря на ограничения.
Теперь главный вопрос: продолжит ли Вашингтон санкционную политику, если она не даёт результата?
Возможные сценарии развития событий
1. Сохранение текущей политики
Если США продолжат усиливать санкции, Иран ещё больше укрепит связи с Китаем, Россией и другими странами, не поддерживающими американскую политику. Это может привести к созданию альтернативного экономического блока, ослабляющего влияние США.
2. Эскалация конфликта
Если Вашингтон решит применить жёсткие меры (например, морскую блокаду), это может привести к кризису в Персидском заливе и резкому росту цен на нефть. В таком случае пострадает мировая экономика, включая США.
3. Попытка компромисса
США могли бы смягчить санкции в обмен на заморозку иранской ядерной программы. Однако Тегеран занимает жёсткую позицию и требует полной отмены санкций, что для Вашингтона выглядит как уступка.
Иран адаптировался к санкциям и усилил экономическое сотрудничество с Китаем. Пекин, в свою очередь, использует ситуацию, чтобы укрепить позиции на мировом рынке нефти и продемонстрировать независимость от Вашингтона.
Политика санкций, проводимая администрацией Трампа, пока не приносит ожидаемых результатов. Напротив, она подталкивает Иран и Китай к ещё более тесному сотрудничеству, что в долгосрочной перспективе может ослабить влияние США на Ближнем Востоке.
Сможет ли Вашингтон пересмотреть стратегию? Или санкции останутся главным инструментом давления, несмотря на их ограниченную эффективность? Ответ на этот вопрос определит будущее геополитики региона.
