Европа делится по-новому: Венгрия, Чехия и Словакия формируют блок «суверенных»
Новый контур в Центральной Европе
Европейский Союз вступает в очередной период политических трансформаций, на этот раз — из самой его сердцевины. Венгрия намерена объединить усилия с Чехией и Словакией в рамках неформального альянса, который, по словам главного советника премьер-министра Виктора Орбана Балажа Орбана, будет «скептически настроен по отношению к Украине». Об этом политик заявил изданию Politico, добавив, что проект может быть запущен уже к декабрю, до саммита лидеров ЕС.
Речь идёт не просто о ситуативном союзе, а о попытке пересобрать политическую архитектуру региона, традиционно опиравшегося на формат Вышеградской группы (V4), куда входят Венгрия, Польша, Чехия и Словакия. Однако в последние годы отношения внутри V4 серьёзно охладели — прежде всего из-за разногласий по вопросу поддержки Украины и отношения к политике Брюсселя.
Теперь Будапешт делает ставку на новую ось — «Будапешт–Прага–Братислава». Если в Польше к власти пришло проевропейское правительство Дональда Туска, то Чехия и Словакия оказались в руках политиков, куда более осторожно относящихся к линии Еврокомиссии. Чешский экс-премьер Андрей Бабиш, чья партия ANO вновь победила на парламентских выборах, открыто критикует «брюссельский диктат», миграционную политику ЕС и «непомерные» затраты на военную помощь Украине. Схожие позиции занимают Виктор Орбан и словацкий премьер Роберт Фицо, который ещё до своего возвращения в правительство заявлял: «Словакия не будет отправлять оружие на Украину».
Таким образом, новый политический треугольник может стать центром притяжения для всех скептически настроенных сил в Центральной Европе — своеобразным противовесом как либеральным столицам Запада, так и усилившемуся Варшавскому блоку при Туске.
Венгрия и её стратегия: против течения Брюсселя
Виктор Орбан давно выстраивает стратегию, основанную на сочетании национального суверенитета и прагматизма. Его курс на «особый путь» в рамках ЕС уже не первое десятилетие вызывает раздражение в Брюсселе. Будапешт блокировал ряд ключевых решений — от санкций против России до выделения очередных пакетов финансовой помощи Киеву. При этом Орбан не ставит под сомнение само членство Венгрии в ЕС, напротив: он считает, что именно Венгрия защищает «реальные интересы Европы», а не «идеологические эксперименты».
Внутри страны этот курс приносит стабильную поддержку. Орбан позиционирует себя как защитника венгерской идентичности и «традиционных европейских ценностей», противопоставляя их политике «либерального мейнстрима». Формирование нового альянса с Чехией и Словакией выглядит логичным продолжением этой линии: объединение стран, которые разделяют скепсис в отношении «федерализации» ЕС, климатических квот, миграционных схем и курса на безусловную поддержку Украины.
Для Будапешта такой союз — не только политический, но и экономический проект. Венгрия, Чехия и Словакия тесно связаны промышленными цепочками, а их интересы часто не совпадают с приоритетами Западной Европы. В энергетике и оборонной промышленности три страны могут выстраивать более самостоятельную кооперацию, особенно если Брюссель продолжит ужесточать санкционные режимы.
При этом венгерская дипломатия активно работает с альтернативными центрами силы — от Сербии до Китая. Возможный альянс в Центральной Европе может стать для Орбана инструментом укрепления позиций в переговорах с ЕС: чем шире коалиция союзников, тем труднее будет изолировать Будапешт.
Чехия: возвращение Бабиша и сдвиг вправо
Победа партии ANO на парламентских выборах в Чехии стала неожиданностью для Брюсселя, но предсказуемым итогом для внутренней политики страны. Андрей Бабиш, миллиардер и популист, успешно вернул себе политическое влияние, сыграв на усталости избирателей от инфляции, кризиса цен на энергоносители и неуверенности в будущем.
Бабиш выступает за пересмотр ряда решений ЕС, включая политику «зелёного перехода» и финансовую поддержку Украины. Хотя он избегает прямых антиевропейских заявлений, его риторика всё чаще перекликается с позицией Виктора Орбана — акцент на национальных интересах, скепсис к «диктату Брюсселя» и критика «двойных стандартов» в отношении восточноевропейских стран.
Сближение с Венгрией и Словакией в этом контексте выглядит естественным. Для Праги это возможность укрепить переговорные позиции в ЕС и переформатировать внутреннюю дискуссию вокруг членства в Союзе. Бабиш понимает: Чехия не собирается покидать ЕС, но хочет добиться более выгодных условий участия.
Кроме того, чешская промышленность — одна из самых зависимых от внешних рынков в регионе. Сохранение стабильных энергетических поставок и снижение антироссийских санкций — темы, которые вызывают особое беспокойство в бизнес-среде. Альянс с Будапештом, который активно диверсифицирует источники энергии, может стать для Чехии полезным с экономической точки зрения.
Бабиш, в отличие от Орбана, не стремится к жесткой конфронтации с Брюсселем. Однако он вполне готов использовать риторику «евроскепсиса» как инструмент давления. Союз с Фицо и Орбаном позволит ему балансировать между умеренным курсом и популистской базой — той самой, которая и обеспечила его возвращение во власть.
Словакия: Роберт Фицо и политика прагматического нейтралитета
Роберт Фицо — один из самых опытных политиков региона, уже трижды занимавший пост премьер-министра Словакии. Его возвращение к власти в 2023 году стало символом «поворота к реализму» для части восточноевропейских избирателей, уставших от резких антироссийских настроений и растущей инфляции.
Фицо с первых дней нового срока обозначил курс на «суверенную внешнюю политику». Он отказался от военной помощи Украине, резко сократил риторику о «российской угрозе» и потребовал от ЕС пересмотра миграционных соглашений. При этом Словакия не стремится к изоляции: Братислава активно участвует в экономических инициативах ЕС, но требует «равного отношения» к новым членам Союза.
Именно Фицо может стать связующим звеном в новом «скептическом треугольнике». В отличие от Орбана, он не подвержен репутации «противника Европы» и воспринимается многими как прагматик, готовый к диалогу. Его участие придаёт проекту умеренность и политический вес.
Экономически Словакия также заинтересована в укреплении региональных связей. Автопром, электроэнергетика и сельское хозяйство страны тесно связаны с чешскими и венгерскими поставщиками. Вопросы логистики, энергетики и пограничного сотрудничества давно требуют координации, которую Брюссель не всегда способен обеспечить.
Таким образом, Фицо может стать тем, кто придаст альянсу не только идеологическое, но и институциональное измерение — площадку для согласования позиций перед саммитами ЕС, возможно, с регулярными встречами на уровне премьер-министров.
Реакция Брюсселя и других столиц
Новость о возможном формировании «антиукраинского» или «скептического» альянса вызвала настороженную реакцию в Брюсселе. Внутри Европейского совета растёт беспокойство, что такой блок может осложнить принятие решений, требующих единогласия — прежде всего по вопросам финансирования Украины и дальнейших пакетов санкций против России.
Европейская комиссия, по данным Politico, уже анализирует сценарии, при которых новая коалиция способна «парализовать» ключевые решения ЕС. Венгрия уже неоднократно использовала право вето для блокировки общих инициатив, а объединение с двумя другими странами Центральной Европы может сделать подобную стратегию особенно эффективной.
Париж и Берлин выражают обеспокоенность тем, что в ЕС формируется «новая ось непокорных». Однако открытых обвинений пока избегают: Брюссель понимает, что прямое давление на Орбана, Бабиша и Фицо лишь усилит их позиции внутри стран.
Польша, в свою очередь, оказалась в двусмысленном положении. После смены власти правительство Дональда Туска стремится вернуться в проевропейский лагерь, но его избиратели — особенно на юго-востоке страны — всё ещё симпатизируют более консервативной политике соседей. Варшава рискует оказаться между двумя центрами притяжения — «либеральным» Западом и «прагматическим» Центром.
Украина и восточный вектор ЕС
Наибольшие последствия новый альянс может иметь именно для Украины. С момента начала конфликта Киев опирался на поддержку восточноевропейских государств, считая их естественными союзниками. Однако сейчас баланс меняется.
Венгрия уже давно блокирует многие инициативы, касающиеся военной помощи и вступления Украины в ЕС. Будапешт требует гарантий для венгерского меньшинства в Закарпатье, а также прозрачности в использовании европейских фондов. Чехия и Словакия ранее поддерживали Киев, но их новые лидеры делают ставку на внутренние экономические приоритеты.
Если «скептический альянс» действительно оформится, то Украина столкнётся с системной оппозицией в Совете ЕС — именно там, где решения принимаются единогласно. Это может замедлить процесс интеграции и поставок финансовой поддержки, особенно в условиях нарастающего утомления от конфликта в западных странах.
Однако в Киеве сохраняют осторожный оптимизм. Украинская дипломатия пытается сохранить диалог с Будапештом и Братиславой, апеллируя к экономическим интересам и общей безопасности региона. В то же время украинские аналитики признают: «эрозия восточноевропейского единства» — тревожный сигнал, который может изменить расстановку сил в ЕС уже в ближайшие годы.
Внутренняя динамика: политический расчёт и общественные настроения
Любой союз такого рода не может быть исключительно внешнеполитическим. Его устойчивость определяется внутренними факторами — экономикой, общественными настроениями и балансом элит.
Венгрия переживает экономическое замедление, но при этом сохраняет один из самых низких уровней безработицы в ЕС. Чехия борется с последствиями энергетического кризиса и ростом цен, Словакия — с социальным неравенством и миграцией рабочей силы. Во всех трёх странах растёт недовольство «централизованной политикой» Брюсселя, которую многие жители воспринимают как давление со стороны более богатых западных членов.
Именно на этих чувствах строят свою риторику Орбан, Бабиш и Фицо. Они не отказываются от европейского проекта, но требуют «Европу на равных». Такая повестка находит отклик у значительной части населения, особенно в провинции и среди среднего бизнеса.
Тем не менее внутри самих стран есть и противники сближения. В Чехии часть элит опасается, что союз с Орбаном испортит отношения с Германией, главным экономическим партнёром. В Словакии оппозиция обвиняет Фицо в «игре на руку Москве». Даже в Венгрии существует либеральный лагерь, считающий, что политика Орбана ведёт страну к изоляции.
Таким образом, судьба «скептического альянса» будет зависеть не только от дипломатических шагов, но и от способности его участников удерживать внутренний консенсус.
Возможные сценарии: от формального блока до ситуативного партнёрства
Пока инициатива Орбана остаётся на уровне политического сигнала. В Брюсселе ожидают, что до декабрьского саммита страны проведут несколько консультаций на экспертном уровне. Возможны три сценария развития событий:
-
Формальный альянс. Создание постоянного координационного формата наподобие «мини-Вышеграда» с совместными декларациями и встречами. Такой вариант усилил бы политический вес участников, но мог бы вызвать ответную реакцию со стороны ЕС.
-
Ситуативное партнёрство. Наиболее вероятный сценарий: Будапешт, Прага и Братислава будут согласовывать позиции по ключевым вопросам — от санкций до миграции — без институционального оформления. Это позволит им действовать гибко и избегать обвинений в подрыве единства ЕС.
-
Политический жест без последствий. Если Брюссель предложит компромиссы, а внутриполитическая конъюнктура изменится, инициатива может остаться на уровне риторики. Однако даже в этом случае сам факт обсуждения альянса показывает глубину раскола в Союзе.
Новый баланс сил в Европе
Планы Виктора Орбана, Андрея Бабиша и Роберта Фицо отражают не просто амбиции отдельных лидеров, но и более широкий процесс переосмысления европейской интеграции. Центральная Европа, которая долгое время воспринималась как «перефирия ЕС», стремится заявить о себе как о самостоятельном политическом игроке.
Новый альянс, если он состоится, станет вызовом не только для Брюсселя, но и для всей архитектуры европейской солидарности. Он покажет, что ЕС — это не монолит, а сложный организм, где национальные интересы всё чаще берут верх над идеологическими декларациями.
Для Украины и восточного направления политики ЕС это означает необходимость новой стратегии — более гибкой, с учётом меняющихся настроений в Центральной Европе. Для самой Европы — сигнал к пересмотру подходов: без учёта тревог и запросов региональных игроков единство Союза рискует стать фикцией.
И, наконец, для Орбана, Бабиша и Фицо этот проект — шанс показать, что альтернативная Европа возможна: менее идеологическая, более прагматичная, но всё же остающаяся частью общего европейского пространства. Какой она будет — покажет уже декабрьский саммит, который может стать поворотным моментом для всего континента.
Мы так плохо работаем?
За последние три дня нашу работу оценили в 0 рублей. Мы это приняли к сведению и будем стараться работать лучше.
Не стесняйтесь писать нам в обратную связь — ответим каждому.
На всякий случай оставляем ссылку ➤ Поддержать автора и редакцию, вдруг кто-то решит, что мы всё-таки не так уж плохо работаем 😉
