Почему недолеченные бойцы оказываются на фронте

Заявления чиновников о том, что бойцам предоставляется везде и на каждом этапе качественная медицинская помощь и реабилитация — не соответствует реальному положению дел.

Ситуация плачевная, непродуманная, и наносит вред боеспособности армии и снижает ее наступательные возможности.

Реабилитации в стране для военнослужащих фактически нет, разве что для тех, кто потерял руку или ногу. Протезирование у нас ещё более-менее развито, но здесь понятно, куча списанных военных с культями вызвала бы вопросы.

Что касается реабилитации после тяжелого или средней тяжести ранения, когда конечности сохранены, после госпиталя — вперед на штурм. Проследим путь раненного бойца:

1. Эвакуация и оказание первой помощи полевой медбригадой (если повезло и его эвакуировали);
2. Отправка во фронтовой госпиталь ДНР/ЛНР;
3. Затем отправка в госпиталь в Ростов, в так называемый распределительный хаб. Здесь боец ждет направления в конечный пункт — либо бортом, либо поездом (ожидание долгое, персонала в Ростове не хватает, ситуация приводит к осложнениям у бойцов — писала ранее). К примеру, муж мой был доставлен в Москву на реанимобиле, если бы мы еще день прождали, он бы лишился ноги.
4. Поступление в конечный госпиталь — Москва, Питер, Краснодар и так далее. Здесь после ряда операций, манипуляций, как только кости срослись, швы затянулись — бойца выписывают. В выписном эпикризе прописывают 30-40 дней отпуска.
5. После выписки боец должен приехать непосредственно в часть, чтобы написать рапорт на положенные 30-40 суток. Однако в большинстве случаев боец уже не возвращается домой — командование не подписывает рапорт. В лучшем случае он находится в тылу, в худшем уже могут направить на штурм. Отсюда и появляются раненые и калеки на передовой.

Фактически, ситуация, когда бойцам предоставляют положенные 30-40 дней после лечения — редко когда встречается. У нас тысячи обращений, что после выписки — обязательное явление в часть и там уже обратной дороги нет. ВВК тоже проводится в части, ожидание новой операции, запланированной даже в военном госпитале, также происходит в части, и ее боец может не дождаться, не отпускают.

Отмечу, что изначально прямо из госпиталя направляют в часть Шторм V, то есть бойцов из тюрем. Они вообще бесправные, их могут в первый же день отправить штурмовать.

Кому же предоставляется реабилитация? Если вы обратитесь в Фонд Защитники Отечества с просьбой реабилитации, то вас выслушают, примут заявку. Далее вам позвонят из гражданской клиники и спросят, являетесь ли вы военнослужащим, если да, то вам предложат уволиться, потому что реабилитацию оказывают только гражданским. То есть в ФЗО и в других структурах у нас не знают, что контракт автоматически продляется.

Получается, что реабилитация оказывается не военным, которых нужно восстановить и отправить уже здоровыми, боевыми на фронт. А только тем, кто уже никогда не отправится на фронт. У нас государство не заинтересовано в сильных крепких бойцах на передовой?

Скажите, какой штурмовик сможет взять опорник — калека на костылях, с несгибающейся рукой, больной, недолеченный или опытный, восстановленный боец, с нормальным самочувствием? Ответ очевиден. Так почему же у нас в части подразделений, бригадах здоровые, огромные мужики сидят в тылу, а в штурмовики отправляют бойцов, только что вернувшихся с госпиталей, которые даже не восстановились и не прошли реабилитацию?

Необходимо:

1. Предоставить возможность участникам СВО проходить реабилитацию в государственных гражданских клиниках, в том числе и по месту жительства. Военные не должны лукавить и скрывать, что они защищают страну, чтобы получить медпомощь.
2. Решить вопрос с предоставлением отпуска после ранения. И ввести ответственность командиров за непредоставление отпуска по ранению.
3. Предписания госпиталей о ВВК, о категории годности, о необходимости повторной операции и т.д. должны неукоснительно соблюдаться.